|
В одиночестве и мраке, лишенный чувств и преисполненный боли, ты готов проститься с жизнью, но, открывая глаза, видишь пред собой спасителя, что глядит на тебя с высоты своего роста, словно высеченный из скалы языческий бог.
The Aspect of Simulation |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » The Aspect of Simulation » history » Архетип бога
|
В одиночестве и мраке, лишенный чувств и преисполненный боли, ты готов проститься с жизнью, но, открывая глаза, видишь пред собой спасителя, что глядит на тебя с высоты своего роста, словно высеченный из скалы языческий бог.
На него косились со всех углов, Таганарас чувствовал. Он и сам, даже когда подогревающаяся на огне мазь владела всем его вниманием, нет-нет да бросал взгляд на подстилку рядом с собой, где лежал едва дышащий незнакомец.
В крысиный приют нельзя зайти, не заплатив за вход - это правило. И раз за разом это правило нарушали вот такие, кого Таганарас приносил с улиц на своей спине или затаскивал внутрь, волоча по полу, если не мог поднять. Таких не любили. Чаще всего незнакомцы, нездешние, они перетягивали на себя внимание Таганараса и ценный ресурс лекарств. Может быть, будь Таганарас похож на них, он мог бы понять их чувства. Но допусти он хоть на секунду понимание в своё сердце, кто знает, смог бы он дальше следовать своему предназначению или как старый скупердяй начал бы трястись над своими умениями и знаниями, как над золотом, считая их чем-то, что может вдруг закончиться. Таганарас бросил предупреждающий взгляд на особенно яростно поглядывавших соседей и аккуратно слил выпарившуюся смесь в миску, голыми пальцами, не обжигаясь, соскоблив остатки со стенок котелка. Ни капли не должно пропасть, и даже если не всё уйдёт на ушибы и ссадины незадачливого парня, вряд ли остатки не найдут себе применения.
Вставать Таганарас не стал, лишь взял миску и на коленях перебрался ближе к пострадавшему. Момент, когда он стал помимо воли пригибать голову, пока находился в приюте, чтобы не удариться ни обо что, Таганарас умудрился упустить. Вниманием его, как и всегда, владело кое-что поважнее. Даже лежащего рядом человека он видел не через призму внешности. Закрой он глаза, не смог бы сказать ни его роста, ни одежды, ни даже цвета волос, но донельзя точно описал бы, где на его теле нанесены удары, насколько сильно пострадали костяшки, каким цветом расцвечен синяк под его глазом и какое ребро было сломано. Именно из-за ребра пострадавший и дышал так прерывисто, неглубоко - Таганарас плотно стянул ему грудную клетку, и тот пока не переучился дышать животом. Ничего, скоро ему станет легче - так Таганарас считал, пока погружал пальцы в горячую еще мазь и аккуратно втирал ее в кажущиеся наиболее опасными ссадины. Не хватало парню подхватить заразу через какую-нибудь царапину.
Темно и мерзко. Он не знал, что происходит, и где находится. Вокруг был всепоглощающий мрак, проникающий под кожу тонкими ледяными иглами. В голове была тишина. Ни единой мысли, ни сомнения, всё слилось в единый поток времени. А затем пришла боль. Грудь сдавило огненным кольцом, не давая сделать вдох, вынуждая его лишь судорожно хрипеть. Он поморщился воспоминаниям, всплывающим в его сознании одно за другим, выхватывая обрывки прошлого и прогоняя их словно старую киноленту перед глазами. Кажется, все из-за того злополучного магазина, что он впервые увидел перед собой, едва выйдя на поверхность из Муртага. Словно брошенный пес, потерявшийся в мире, он, не зная правил и привычек этого уровня, натворил дел и навлек на свою голову столько проблем с первые же часы своего пребывания. И тот мужчина…
Кайдан подорвался, но тут же схватился за бок и со стоном опустился назад на пол. Левое ребро горело пылало, а на губах остался привкус крови. Черт, точно, он ведь влип в серьезную потасовку. Одно дело отбиваться от одичавших диггеров и мутировавших до размеров домашнего кота крыс, совсем другое – встретиться с опытным бойцом, пережившим не один десяток серьезных и опасных ситуаций. Удивительно, как Каю вообще удалось выжить. Вот же черт!
Сделав несколько рваных вдохов через нос, он открыл глаза и издал истошный вопль. Над ним нависла огромная тень с черными узорами на лице и теле- нечто похожее рисовали на себе обезумевшие бродяги из Муртага, поклоняясь невидимым существам, именуемыми духами. Из темных волос торчали голубые перья – такого цвета птиц он даже не видел. Мужчина, - Кай пытался убедить себя в том, что это не истукан, а всего лишь обычный человек, - что-то наносил на его тело…Внутри вспыхнула паника, стоило Кайдану подумать о том, что этот человек мог бы попытаться вырезать его органы, но Пытаясь совладать с ужасом, но то оказалась всего лишь мазь. Пытаясь совладать с ужасом, Кай перевел взгляд на фон позади него, пытаясь понять, где он находится и как здесь оказался. Помещение оказалось тесным и грязным, впрочем, Каю оно казалось совершенно обычным и комфортным. Темнота, закравшаяся по углам, плясала от свечи.
- Кто ты? – Кайдан попытался звучать уверенно, но о пыли и песка Дейнора в горле пересохло, и ему едва удалось просипеть несколько слов. Ему не нужны были имена или звания,- кто знает, какими людьми преисполнен Дейнор, - но он хотел знать, что его ждет. Быть может, его сейчас стукнут камнем по голове, не ожидав столь раннего пробуждения. Может даже это друг того мужчины. Если это так, то лучше сразу умереть. Кай с трудом приподнялся, и вдруг заметил несколько злобных взглядов, направленных на него. Даже не просто злобных, а преисполненных ненависти, почти физически ощущаемой кожей. Не встречавший доселе большого количества разных людей, а последние три года и вовсе блуждав в одиночестве по пещерам и заброшенным шахтам, Кайдан смутился и ощетинился, словно зажатый в угол, раненный и побитый щенок. - Что это с ними? - Словно вспомнив наконец о чем-то важном, он потянулся рукой к ножу на бедре, готовый защищаться.
[NIC]Kaidan[/NIC]
[AVA]https://d.radikal.ru/d43/1805/36/df5c5b218ba0.jpg[/AVA]
Таганарас только головой покачал. Этот юноша... его манеры, его говор и привычки, его одежда и выражение его лица - всё выдавало в нём нездешнего, того, кто и понятия не имел об этом месте. И если богаче и чище жителей восьмого уровня он не был, оставался лишь девятый - ниже падать некуда. Таганарасу не было дела до того, чем живет этот человек и как попал сюда, но не отметь он этого хотя бы в своих мыслях - и труднее будет найти общий язык, а значит - труднее найти лечение.
Пытаясь сделать жест утешающим, Таганарас положил руку на его плечо, не дав встать и навредить себе.
- Это лекарство, не волнуйся, - сказал он негромко и взглядом указал на вещи парня: рубашку и ножны с вдетым ножом. - Это лишь для того, чтобы мне было удобнее наложить мазь.
"И чтобы ты не навредил никому здесь и себе в первую очередь", - читалось между строк. Руку Таганарас отнял, лишь когда парень услышал это, и как ни в чём не бывало продолжил наносить мазь.
- Это место называется Крысиный приют, если ты не знал, - пояснил он, переходя на ссадины на его лице. - Это место, где каждый готов помогать другому, но только если ты заплатил за вход. Это значит, ты нарушил единственное правило приюта, и если бы ты не пришёл со мной, они бы не сдерживались в своём негодовании.
Ни угрозы, ни попытки показать свою власть не слышалось в его словах, лишь признание фактов и предупреждение для неразумного юнца. Таганарас отставил опустевшую миску и принялся поправлять на юноше бинты, проверяя, не успел ли он повредить себе.
- Это будет для твоего же блага, если ты сможешь чем-то заплатить: едой, одеждой, растениями. Это уравняет тебя в правах со всеми остальными здесь. Это необязательно: пока я лечу тебя, ты под моей защитой, - но в следующий раз, если ты захочешь зайти сюда, тебе придётся заплатить двойную цену. Это правила жизни здесь.
Закончив с бинтами, Таганарас приподнял голову парня и поднёс к его губам чашку со слабым травяным отваром.
- Это снимет боль, - пояснил он. И после, уложив его обратно на подстилку, укрыл подобием пледа, даже подоткнув края, будто любимому младшему брату. - Это время тебе поспать. Это не шутки - сломанное ребро, тебе стоит отлежаться.
Сказав так, Таганарас отвернулся от юноши и вернулся к своей работе. Вытереть чашку от остатков мази, поставить на огонь новую порцию, которая никогда не была лишней, ещё одним взглядом успокоить своих соседей и приступить к нарезке свежего урожая стеблей бессмертника - Таганарас не мог остаться без дела ни на минуту, и присутствие незнакомца не только не доставляло ему неудобств, но словно было неотъемлемой частью происходящего для него. Таганарас даже стал еле слышно мурлыкать себе что-то под нос, не посмотрев, впрочем, на юношу ни разу, пока тот не подавал голоса.
Существо перед ним оказалось человеком, но до невероятного необычным. Какое-то время Кайдана не покидало ощущение, словно это языческий бог спустился к нему с небес. Эти узоры, сплетающиеся в единый рисунок со смыслом, непостижимым Каю, эти перья... То, что он принял за татуировки на лице, оказалось тенью от длинных, черных, словно дёготь, волос. Когда он положил руку Каю на плечо, тот мгновенно вцепился в неё своими пальцами, с силой сжимая и оставляя красные пятна. Рефлексы и недоверие работали непоколебимо, на уровне инстинктов. Кайдан даже не сразу понял, что делал и зачем. Этот человек принес его сюда, сохранил его вещи и теперь что-то делал с его ранами, от чего зудящая боль спадала, оставляя место прохладе и успокоению. Рука разжалась, позволяя мужчине наносить свое лекарство на ссадины на лице, почти по-отцовски гладя по щеке, словно наивное дитя. Собственно, Каю было всего пятнадцать. Для Муртага – тот самый возраст, когда юноша становится мужчиной, берет в жены девушку и создает семью с приличным выводком детей. Он не мальчишка, вовсе нет. Просто и не мужчина еще, хоть ему и пришлось рано повзрослеть.
Окинув всех присутствующих взглядом, Кай не сильно удивился. Все выглядели оборванцами, нищими и озлобленными. В Муртаге все такие же, ничего нового или удивительного, люди были восприняты обычно, даже обыденно. Скривившись, он некоторое время шарил рукой в поисках своей одежды, после чего кисть на некоторое время скрылась в недрах кармана, после чего Кай подкинул в сторону ютившихся в Крысином приюте небольшую коробочку с жвачкой, случайно украденную в магазине.
- Больше ничего нет. – Кайдан откинулся и прикрыл глаза. Сломанное ребро. Вот черт. Это серьезно? Он не знал, но человек, спасший его, звучал убедительно, вызывая доверие на подсознательном уровне. Сомнения, охватившие его в первые минуты пробуждения, исчезали, словно утренняя дымка, сменяющаяся ясным солнцем и чистым небом. Прикрыв на мгновение глаза, Кай резко вскочил, шипя и хватаясь за ребро, спотыкаясь и падая назад. – Там мои братья, я не могу здесь лежать! – Он не видел их три года, не меньше. После такого тяжело назвать его хорошим братом, но на то были причины. Голод и болезни никогда не покидали Муртага. Влажный, холодный, пропитанный плесенью воздух, грязная, стекающая из канализации вода, пораженные радиацией органы, разве это жизнь? Теперь, когда Кай нашел Дейнор…голодный, но все же имеющий некоторый запас еды уровень, как может он отлеживаться здесь?
- Скажи мне свое имя. Я верну тебе долг. – Тяжело дыша, Кайдан попытался снова, чувствуя, как боль, на время утихшая под прохладой мази неизвестного лекаря, вернулась, обжигая бок и пламенем разрастаясь по всей груди. И все же, ему непременно надо было идти. Кое как поднявшись на ноги, стараясь не удивляться тому, как он еще не упал, Кай попытался ухватиться за стену и, упираясь в неё, дойти до выхода, расплывшегося перед глазами в туман от острой боли.
[NIC]Kaidan[/NIC]
[AVA]https://d.radikal.ru/d43/1805/36/df5c5b218ba0.jpg[/AVA]
– Это достаточная оплата, – кивнул Таганарас и бросил предупреждающий взгляд на своих соседей на случай, если они не считают так же. Немного знающий об обычной жизни, Таганарас мало знал о стоимости тех или иных вещей и оценивал их не по себестоимости и трудозатратам, не по тому, насколько красива обертка, а лишь по полезности и необходимости в своей жизни. Жвачка… Таганарас не мог найти ей применение. Недостаточно липкая, нисколько не сытная, не особенно вкусная, баловство, не больше. Разве что, когда он выходил из города, он позволял себе отщипнуть кусочек, если в приюте вдруг заводилась подобная коробочка. Она помогала перетерпеть жажду, если Таганарас слишком задерживался на пустошах и не мог пополнить запасы воды, но и тогда он спокойно растягивал один кусочек на пару месяцев, пока не проглатывал случайно или не терял.
Таганарас хотел уже попросить оставить ему кусочек, но чуть не рассыпал нарезанные стебли, когда парнишка вдруг решил прогуляться. Отвлекся, невозможно. Он ожидал, что парень уже успокоился и не будет сбегать, будто заяц из волчьего логова.
– Это глупо, – попытался он остановить его, отворачиваясь от стола, пытаясь дотянуться рукой. Не успел, парень, будто юркий уж, ускользнул и поднялся на ноги. Но тут Таганарас уже не смог бы его упустить, поднялся и без особого труда поймал парня в объятия, положил подбородок на макушку. – Это время тебе отдохнуть и поправиться. Это не дело, если ты упадёшь где-нибудь посреди дороги. Это точно не поможет твоим братьям.
Спроси кого из живущих в приюте, каждый подтвердил бы: да, голос Таганараса всегда такой мягкий, он всегда говорит с тобой так, будто ты центр его вселенной. А иначе, верил Таганарас, человек сам не захочет исцеляться, если говорить с ним грубо и поминутно поносить. Ласковая, плавная речь, мягкая интонация – Таганарас тренировал свой голос одновременно с тем, как тренировал руки верно нарезать, правильно помешивать, и уже сам не сказал бы, сколько в его голосе его собственных чувств, а сколько – натренированных эмоций. Впрочем, не всё ли равно? Он должен лечить, это единственное, что от него требуется.
– Это лишь сильнее повредит твоим ранам, если ты не дашь им затянуться хоть немного, – мягко попросил Таганарас, поглаживая парня по спине, поддерживая в руках и осторожно отстраняя обратно к лежаку. – Это время тебе отдохнуть, – повторил он, чуть отстраняясь, чтобы заглянуть в его лицо.
Адская боль прожигала его ребро, и Кай невольно зажмурился. А когда открыл глаза, перед ним уже во весь свой немалый рос стоял чужак, что взялся излечить его раны. Нрав у Кайдана был бурный, со присущей ему упрямостью, но что-то было в голосе этого человека, напоминающего полубога, что заставляло неосознанно соглашаться с его словами, словно то были божественные манты, что вводят душу в транс, а тело замирает, лишенное сознания. Глупо? Возможно, но разве у Кая было время включать здравый смысл и анализировать ситуацию? Пока кто-то твердит о глупости или несуразности его решений, он продолжает прокладывать себе путь в жизнь, лишенную смертей, голода и борьбы за выживание. Когда он уходил из поселения, ему тоже говорили, что это глупо, что диггеры долго не живут и кладут свою жизнь на алтарь любопытства. Но вот он здесь, на Дейноре, голодном, но свободном. И всё же, Кай уступил.
Почти обреченно выдохнув, он сперва пытался еще вырваться из цепких рук своего спасителя, но уже вскоре приспирел, поняв, что не уйдет далеко с этой раной, да и вообще не уйдет, пока за ним следит этот истукан. Увы, но в голове вертелись лишь мысли обиженного пятнадцатилетнего ребенка с пораженным юношеским максимализмом - ему не удалось, ему помешали. Впрочем, очень быстро он принял свое поражение за данность, и любопытство возобладало над мимолетной обидой.
- Кто ты? - Пробормотал он не без тени удивления, чувствуя, как саднящая боль рассасывается с его ссадин и оставляет приятную прохладу на месте порезов и царапин. Кажется, этот человек не был просто умаишенным, возомнившим себя мессией и спасителем рода людского, но действительно понимал, что и зачем делает. А все эти травы, которые он нарезал и перетирал, выглядевшие словно ядовитое месиво, и впрямь делали свое дело. Поразительно, сколько жизней такой человек мог бы спасти на Муртаге, где обычная простуда приравнивается к неизлечимой болезни! - И почему ты здесь? - Взгляд становится несколько подозрительным. Совсем недавно его пытался убить подставной доброжелатель, выявляющий потенциальных бунтарей и нарушителей порядка, так откуда такая уверенность в том, что этот человек- друг, а не очередной шпион из Верхнего Сиднея?
Кайдан был на Дейноре всего день и не имел еще четкого и объективного представления о других, более высоких уровнях, но ухваченная обрывками фраз информация не сулила ничего хорошего, и богачи с верхних уровней предстали в его воображении коварными тиранами с бесконечными свободным временем, которое он и с удовольствием тратили на наблюдение за блохами с помойки вроде него. А весь Нижний Сидней - потешное шоу для аристократов. - Где ты научился всему этому? - Спокойный взгляд не сулил предательств или обманов, но Кайдан не был еще обучен читать людей, словно книги. Ему мало доводилось встречаться с самозванцами и мошенниками на Муртаге, так откуда ему быть уверенным в том, что этот бесконечно добрый и уравновешенный человек, не назначивший пока цены за его спасение и по-отцовски придерживающий его за плечи, словно нерадивого ребенка, не обманет в последний, самый неожиданный момент? Кажется, Кай напоминал сейчас маленького щенка с всклокоченной шерстью и обнаженными маленькими зубками. Возможно, именно таким он сейчас и был.
[NIC]Kaidan[/NIC]
[AVA]https://d.radikal.ru/d43/1805/36/df5c5b218ba0.jpg[/AVA]
Как туго скрученный канат, как иссеченный ветрами и дождями каменный столб, израненный, но непреклонный. Такой пациент выздоровеет быстро, Таганарас не сомневался. Конечно, если не помешает сам себе. Мягко, но непреклонно, Таганарас вернул его на ложе и надавил на грудь широкой ладонью, заставляя лечь.
- Это заживет быстрее, если ты дашь этому зажить, - сказал он, глядя юноше в глаза, и сел рядом, показывая, что не уйдет, пока не убедится, что парень перестал глупить. Самоубийцы ему не были нужны. - Это лишь заставит меня потратить на тебя больше времени и сил, если ты не будешь слушаться, - спокойно, но строго, как младшему брату, сказал он, едва не погрозив пальцем для пущего эффекта.
Взяв со столика ступку, он принялся растирать травы, пока не рискуя отходить от юноши, но и не в праве сидеть без дела.
- Это не особенно важно, но моё имя Таганарас, и я лечу людей, - он ответил, пусть и не испытывал удовольствия, когда рассказывал о себе. Словно подобное мешало его миссии, его решению посвятить себя миру и окружающим людям. - Это место, где я живу и работаю, - обвёл он зажатой в руке ступкой небольшое помещение. - Это место, где живёт любой, которому нужно лечение, или любой, кто может заплатить за кров здесь.
На всякий случай Таганарас вновь окинул взглядом своих сожителей, не решится ли кто еще раз помешать его миссии. Решение было бы глупым, юноша по счастливой случайности был единственным его пациентом, а значит, Таганарас бы не распылялся на нескольких больных и бросил бы все свои силы на защиту одного. Покосился на него, ощущая нечто сродни удивлению или даже беспокойству за такое внимание чужака. Он не привык распространяться о себе, он не привык отвечать на вопросы и развлекать больных болтовнёй. Он до сих пор говорил с акцентом, словно не только австралийский язык, но и даже человеческая речь не были родными для него. Сейчас, склонив голову, глядя искоса, он как никогда напоминал большую настороженную птицу, не знающую, стоит ли клюнуть или улететь.
- Это знание перешло ко мне по наследству, - наконец ответил он. - Это семейные рецепты, и когда-нибудь я передам их дочери. Это больше не болит? - нахмурившись, спросил он в желании перейти на привычную себе тему.
Не будешь слушаться...в любой другой ситуации Кайдан вспылил бы, исполнившись гордыни, немедля вскочил бы на ноги из глупого, юношеского принципа сделал бы по своему, пусть даже в итоге он набьет пару десятков шишек. Зато эти шишки будут последствием его собственного решения, а не навязанные чужими советами. Но теперь сто-то было не так. В его спасителе не чувствовалось желание помыкать или навязывать свои идеали, а значит, и использовать Кая он не мог. В его глазах читалась спокойная, уверенная, быть может даже несколько уставшая решимость делать свое дело и помогать людям, пусть даже таким глупым и неокрепшим, как он, даже если придется делать это помимо их воли. Теплая, крепкая рука легла ему на грудь и мягко, но настойчиво опустила вниз на пол. Кай сдался. Сбежать не получится, особенно теперь, когда этот человек с поистине поразительной внешностью сел рядом с ним, не спуская с горе-пациента глаз. С другой стороны, можно было обернуть все себе на пользу - людей, что умею лечить не так много, так почему бы не разузнать чуть больше о нем и его жизни. Быть может даже получится вытянуть из него какой-нибудь секрет исцеления болезней. Он ведь лечит сейчас его раны, наверняка он должен так-же знать, как лечить простые болезни!
- Кайдан. - Ответил он устало, услышав имя своего лекаря. Имя было под стать образу - такое же необычное, багозвучное, но несколько заковыристое, так, что не сразу и повторишь, однако, если выучишь, то никогда уже не забудешь. - Ты работаешь здесь? За деньги? - Кай лишь сегодня впервые услышал это слово и выговаривал его не так, как остальные, более придирчиво протягивал звуки и звонче отчеканивал согласные. В его устах это слово звучало противно и несколько пренебрежительно. - Мне нечем тебе отплатить. - Не было у него бумажек и плоских круглых металлических пластин, некогда бесполезных, а теперь же названных кем-то важнейшей ступенью человеческого развития, решающей, кто будет жить, а кто сгниет в канаве. Бесполезные по своей сути, эти деньги отчего-то теперь повелевали миром, и Каю, лишенному их, перепадали лишь крошки. Он всего первый день на Дейноре, но уже несколько раз успел пожалеть о том, что вообще нашел тот проклятый выход. Слишком много ужасной информации он узнал за последние сутки, и горечь от осознания реальности. Впрочем, уже через мгновение Кайдан хмыкнул в ухмылке.
- А почему именно дочери? Ты же вроде как...это... - Обнаженный торс и росто за два метра намекали, что леди из Таганараса получалась очень средняя даже с натяжкой. На вопрос лекаря Кай лишь кивнул, желая узнать еще что-то про удивительного лекаря.
[NIC]Kaidan[/NIC]
[AVA]https://d.radikal.ru/d43/1805/36/df5c5b218ba0.jpg[/AVA]
Таганарас остановил взгляд на парне... на Кайдане, и некоторое время не отвечал, не выражая лицом ни одну эмоцию, то ли ожидая, не захочет ли беспокойный пациент вскочить, то ли взвешивая про себя, стоит ли его вопрос ответа.
- Это не работа, - наконец решился он сказать, когда понял суть вопроса и разобрался в своих чувствах. Понимание пришло неожиданно легко, будто было записано в его генах. - Это то, зачем я пришёл в этот мир - лечить людей, помогать им, делать легче жизнь всех людей, чья судьба переплетётся с моей. Это значит, я не могу требовать платы за свой труд, как и воздух не требует платы за то, что я дышу им. Это остаётся свободным выбором моих пациентов, благодарить ли меня, и пока я не испытывал нужды.
Таганарас выглядел удивлённым, когда отставлял истёртые в мелкую кашицу растения. Он даже не был уверен, что отвечал Кайдану, что вовсе говорил сам. Будто нечто внутри него или нечто над ним говорило за него, выражало то, кем он был. Но всё, что он сказал, было правдой, и Таганарас не пожелал бы себе иной судьбы. Чужая жизнь, чужое здоровье, будь то аристократ с верхних уровней или безногий старик-попрошайка, Таганарас готов был положить свою жизнь на другую чашу весов, лишь бы выкупить у смерти ещё хоть несколько лет для своего пациента. Для того и не боялся выходить туда, в пекло пустошей, преисполненный веры в собственные силы и в щедрость природы, что может испытывать путника, проверять его на прочность, но неизменно подарит ему то, что тот жаждет больше всего.
Потому признание Кайдана, преисполненное то ли раскаяния, то ли угрозы, показалось Таганарасу каким-то... мелочным. Незначительным. Он не удостоил того даже взглядом, лишь дёрнул плечом.
- Это не имеет значения, я лечу не для каких-то денег, - он не удержался и наморщил длинный нос и взял еще несколько веточек. Но, пусть его и ждало еще много работы, приступать к ней Таганарас не спешил, погрузившись к собственному удивлению во что-то вроде транса. Соприкоснувшаяся с его сознанием суть его жизни не отпускала так просто, словно Таганарас должен был узнать что-то ещё о себе, прежде чем возвращаться к рутине.
И Кайдан будто для того и пришёл к нему, будто был гласом его судьбы. Очередной вопрос его наконец заставил Таганараса поднять взгляд на него, задумчиво нахмуриться.
- Это было необходимостью, знания должны были бы перейти к моей сестре, если бы она была у меня. Это лишь временное их пристанище, - коснулся он своей груди. - Это был выбор моих бабки и прабабки, потому что кроме меня у них не было никого из живых родственников. Это теперь моя задача: вырастить дочь и оставить ей знания, чтобы она могла передать их дальше, своим дочерям. Это не ответ на мой вопрос, - вдруг опомнился он, сбрасывая с себя оцепенение и принимаясь обирать мелкие листики со стебельков. - Это больше не болит? Это неправильно, что ты столько расспрашиваешь, - неловко добавил он.
Не работа? Кай на мгновение замер, вслушиваясь в окрас сорвавшихся с уст лекаря слов, пытаясь уловить малейшие нотки иронии или любой другой эмоции. В Муртаге нет денег, потому и работы как таковой нет. Каждый просто делает то, что необходимо, чтобы выжить. Когда Кайдан решил стать ищейкой, на него криво смотрели, даже не скрывая своего презрения. Взрослый мужчина в расцвете сил бросил своих братьев и свою общину ради необъяснимого духа авантюризма? Ради исследования бесконечных каменных пещер, таких же одинаковых, как и весь их мир. Людям было не понять, а Кай не мог сидеть на одном месте и смотреть, как иссякают и без того скудные источники пищи. Скудные умы не способны смотреть дальше своего носа, оно и понятно. Но здесь, на Дейноре, есть еда в так называемых магазинах, есть деньги, за которые эту еду можно купить. Здесь не нужно идти сотни и тысячи километров в поисках провизии, она сама ждет своего обладателя на полках, уютно обдуваемых кондиционером. Отчего же тогда Таганарас не пользуется тем, что даровала ему жизнь? Его знания и умения бесценны. Его способность лечить возводит его едва ли не до уровня мессии, способного вести за собой людские жизни. Бери он деньги за свои труды, сидел бы сейчас не в грязной каморке, забитой грязными оборванцами без крова, а в собственном уютном жилище, чистом и ухоженном. Впрочем, мозг Кайдана был совершенно не способен представить массивную фигуру истукана с перьями в волосах и татуировками по всему телу в квартире по типу того магазина, где Кай побывал в первые минуты своего пребывания. Загорелая кожа и белые стены, самодельные порошки и мази и вентилятор, развевающий всё это по паркету. Кай невольно фыркнул. Да он не мог Таганараса даже в рубашке представить, куда там новой квартире?
- Мне понравился твой ответ. – Честно заявил Кай, улыбаясь уголками губ. Где-то глубоко в душе он мог понять этого лекаря. Делать что-то для блага других, не требуя взамен ничего. Делать, чтобы не смотреть на этот загнивающий мир, чтобы бросить вызов упадку. Иначе нет смысла в существовании. Иначе ты лишь серая масса, ничего не стоишь.
- А если у тебя не будет дочери? Если будем много сыновей? – Кай не мог удержаться от соблазна узнать больше об этом необычном человеке, даже если ему и было неприятно отвечать на вопросы. Врожденная наглость и стремление к достижению своих целей перешагивали даже через благородный поступок Таганараса, спасшего Кая. Впрочем, парень старался об этом не задумываться. Не захочет отвечать, просто промолчит, Кайдан более и слова не скажет. А до тех пор… - Не болит, спасибо. Что ты такого сделал? Что это за волшебная мазь? – Выведать чужие секреты ради собственной выгоды. Подло? Возможно. Низко? Определенно. Жизненно необходимо? Кто бы спорил. – Прости, если задаю слишком много вопросов. Я на Дейноре впервые. Для меня всё это ново, чуждо и непонятно. Первый день получился, как ты видишь, довольно насыщенным. – Кай хмыкнул, поднимая руку и разглядывая ссадины, покрытые мазью. Впрочем, это была самая малая часть его приключений. Ребра ныли до сих пор. Впрочем, благодаря этому он повстречал человека, сведущего в медицине и жаждущего служить людям. Что это, если не дар богов? В голове Кая уже роились самые эгоистичные и меркантильные мысли, устоять пред которыми было практически невозможно, слишком большой соблазн. И Кай начал прощупывать почву. – На самом деле я из Муртага. У меня умерла сестра. Вроде бы ничего особенного, обычная простуда. Но для нас любая болезнь смерти подобна. – Он ужасный человек. Прикрываясь нуждами других людей, он лишь удовлетворяет собственные потребности. Впрочем, Кай уже давно с этим смирился.
[NIC]Kaidan[/NIC]
[AVA]https://d.radikal.ru/d43/1805/36/df5c5b218ba0.jpg[/AVA]
Таганарас лишь головой покачал. Разговоры, разговоры, любопытный взгляд этого юнца, который только что встретил его и уже вызнал о нём больше, чем сам Таганарас знал о себе. Обычно те, кто проходил через его руки, рвались домой или сидели тише воды, но никак не ставили своё здоровье ниже удовлетворения пустого любопытства. Не выдержав, Таганарас положил руку Кайдану на плечо и чуть придавил к лежанке.
- Это точно не поможет тебе поправиться скорее. Это время лежать спокойно, а ещё лучше - спать и набираться сил.
Вышло даже немного недовольно, Таганарас не привык ощущать себя настолько выбитым из колеи, да ещё каким-то мальчишкой, который ему даже до подбородка не дотягивал.
- Это будут мои последние ответы, а потом ты будешь спать, - со вздохом уступил он, поймав его внимательный взгляд и поняв, что долго его выдерживать не сможет. - Это нетрудно, мои бабки уже сделали выбор за меня. Это будет один из моих сыновей, кто следующим станет хранителем знания. Это будут мои внучки, кто станет целительницами после меня, если у меня не случится дочерей.
Отвернувшись от испытующего взгляда, Таганарас дотянулся до запаса готовых снадобий и взял снотворное. Кайдану не нужно было знать, что именно ему предстоит принять, и Таганарас надеялся, что тот достаточно стал ему доверять, чтобы принять снадобье без вопросов. Не только потому, что ему следовало в самом деле поспать для лучшего заживления ран, но и потому, что Таганарас стал ловить себя на испуге перед его энтузиазмом.
Собрав стеклянной палочкой капли снотворного, Таганарас протянул её ко рту Кайдана:
- Это нужно проглотить, - непреклонно сказал он и капнул ему снадобья на язык. Убирая склянку на место, он позволил себе взять несколько секунд на раздумья, прикидывая, что может рассказать и как вообще ему стоит подступиться к ответу. - Это один из рецептов нашей семьи: высушенные травы, немного настоя, спирт, кровь и достаточно времени, чтобы всё это соединилось в одно, - Таганарас кивнул, оставшись довольным своим ответом, и положил руку Кайдану на лоб, поглаживая, как родитель гладит приболевшего ребёнка, утешая и ободряя.
Постепенно сдаваясь во власть снотворного, Кайдан как никогда и выглядел ребёнком. Мальчишкой, заплутавшим на чужих улицах, ищущим родителей.
- Это крест всех обделённых, Кайдан. Это в нашей власти - остаться среди них и помогать по мере сил, не соблазняясь искать свою судьбу выше своей головы. Это долгий и неблагодарный путь, Кайдан, но не безнадёжный. Это путь, на который ступают только сильные духом и с которого не сходят только отчаянные мечтатели.
Таганарас говорил, не вдумываясь в смысл своих слов. Он хотел лишь успокоить Кайдана, убаюкать его, помочь расслабиться. И не видел, как слова его невольно стали зеркалом, в котором могли отразиться они оба: и целитель, и больной юноша. Сейчас Таганарас смотрел лишь на свою смуглую руку на бледном, почти белом лбу, не знавшем солнца.
- Это время тебе спать, мальчик, и видеть счастливые сны.
Вы здесь » The Aspect of Simulation » history » Архетип бога